Архив сайта администрации городского поселения Видное Ленинского муниципального района Московской области - Главная

ВИДНОЕ - центр Ленинского района Московской области.Расположен в 3 км. к югу от МКАД на р. Битце, левом притоке р. Пахры.
Железнодорожная станция - Расторгуево Павелецкого направления Московской железной дороги.

У окрестных мест г. Видное, расположенного на Теплостанской возвышенности в 3-х км к югу от Московской кольцевой автомобильной дороги (МКАД) на р. Битце, левом притоке р. Пахры, богатое событиями прошлое, и поэтому видновчанам есть что помнить и чем гордиться. Вот лишь некоторые знаменательные вехи нашей истории.

В XI в. на территории района появляются поселения восточнославянского племени вятичей. В Первой половине XIV в. в духовной грамоте Ивана Калиты впервые упоминается один из населенных пунктов района - с. Остров, с XVI в. загородная резиденция великих московских князей и царей. В период XVIII - XIX вв. в наших местах на берегах рек и у живописных прудов по проектам лучших архитекторов возводятся усадебные ансамбли Валуево, Знаменское, Садки, Горки, Суханово, Филимонки, а в 1902 г. на месте имения графини Е.А. Адельберг коммерческое общество "Самопомощь" официально открыло дачный поселок "Видное".

В конце XIX – начале XX вв. в жизни российского общества, как бы вдруг случайно, зарождается новая, прежде неизвестная форма землевладения – дачные поселки, которые создавались не очень богатыми людьми. Именно такие люди, не располагавшие большими материальными возможностями, но желавшие не только выживать, но и жить, причем жить достойно, собирались в группы единомышленников, в складчину выкупали какое-либо имение, разбивали его на участки, и, как по мановению волшебной палочки, возникал еще один дачный поселок.

Сегодня трудно определить причину продажи имения графиней Е.Адлерберг, но вполне возможно, что их было несколько, включая задолженность владелицей Государственному дворянскому земельному банку 32707 руб. 09 коп. Впрочем, факт остается фактом – в конце мая 1902 г., в московских газетах, в частности, в газете «Московские ведомости» появляется короткое объявление: «Продается имение Москов. – Курск. Ж.д. 6 верст от Царицына. Отдаются там и дачи. Обращаться к г.Шибкову. Имен. Видное – Апаринки».

Мысль об устройстве дачной колонии, в частности, в имении Видное, впервые пришла в голову служащему московского нотариуса В.Тихомирова Григорию Гиппу. Позже, в 1912 г. Г.Гипп так объяснял возникновение этой идеи: «В 1902 году, когда было время нарождения подмосковных поселков, я, увлекшись этой идеей, как дающей возможность скромным труженикам за небольшую сравнительно сумму приобрести в свою собственность земельное владение, задумал осуществить ее на деле».

Вопрос о приобретении имения Видное был решен не сразу. Его владелица Е.Адлерберг запросила за свою собственность 95 тыс.рублей. При посещении имения его вид на организаторов общества произвел самое приятное впечатление. Взвесив все имевшиеся у организаторов и членов общества возможности и приняв во внимание стоимость земельной собственности под Москвой, они предложили членам «Самопомощь» приобрести имение. Московские газеты внимательно следили за ходом этого необычного для города дела и когда вопрос о приобретении имения в собственность газета «Московские ведомости» написала: «… имение будет разбито на участки по 800 кв. саженей в каждом». Также была названа сумма за каждый участок – 200 рублей – за участок в поле и 300 рублей – за участок в лесу, а также сообщалась сумма, запрашиваемая владелицей.

12 июля 1902 года состоялось общее собрание членов общества «Самопомощь» для устройства поселка под Москвой, при станции Расторгуево Павелецкой железной дороги. Как сообщила одна из газет, предварительная сделка с владелицей имения Видное совершена и задаток в 4 тыс. рублей был внесен сразу. 25 августа предстояло внести еще 15 тыс. рублей и 26 августа имение должно было перейти в собственность членам общества. Кроме того, сообщалось, что для правильного размежевания участков необходимо организовать конкурс. Здесь же называется число уже бывших в обществе пайщиков – 47. По мнению организаторов, их количество в будущем должно было достичь 103 человека. Уже на следующий день организационная комиссия распространила специальные извещения, в которых предлагалось членам общества внести первые деньги за будущее приобретение и необходимая сумма стала быстро собираться. Скоро ее размеры достигли такого уровня, что комиссия смогла пойти на сделку с владелицей имения и вручить часть задаточной суммы, которая в целом должны была составить 25 тыс. рублей.

Все ближе и ближе приближался день, когда новые владельцы будущих участков должны будут вступить в свои законные права. 3 октября состоялось новое собрание членов общества «Самопомощь». Собрание констатировало, что с 26 июня по 1 октября на счет общества поступило 47 507 тыс. руб., а расход составил 21 136 руб. 59 коп. Это был аванс, выданный графине, и текущие расходы организационной комиссии.

Организатор общества Григорий Гипп так оценивал итоги работы: «Приобретение этого имени, согласно заранее намеченному мною плану, осуществилось таким образом, что каждый из участников, помимо полученного в свою собственность участка земли мерою в 800 кв. саженей, приобрел имущество, оставшееся в общем пользовании всех совладельцев, заключающееся в парке, усадьбе, со всеми входящими в состав ея жилыми и нежилыми строениями, в прудах и в месте, предполагаемом для возведения храма. Из собранных сумм было уплачено полностью бывшей владелице имения, затем израсходовано на предмет совершения крепостных актов, на производство землемерных работ по разбивке имения на соответствующее количество участков и на другие надобности, а остаток денег в размере 23000 рублей остался на временном хранении Ляминской биржевой артели как фонд, потребный на проведение шоссейной дороги от поселка до ст.Расторгуево Рязанско-Уральской железной дороги».

Сохранился полный список всех участников по приобретению имения Видное, на имя которых заключалась купчая крепость. Но, кроме общей купчей, каждый член общества оформлял свою собственную на приобретаемый участок. Приобретая участок, новые владельцы сразу же начали его обживать. Менее чем через год Подольской земскою управой в адрес московского губернатора направляется созданный план поселка Видное. План был рассмотрен с некоторыми замечаниями и представлен для доклада губернатору. Замечаний было немного. Было высказано мнение, что некоторые кварталы поселка примыкают к самой меже его владения, что может повлечь за собой утрату межевых знаков. Для устранения этого недостатка было рекомендовано сделать несколько больший отступ от межи – с тем, чтобы по нему можно было проехать. Далее в заключении подчеркивается, что такое решение позволило бы избежать тупых переулков, которыми разделялись все строительные кварталы, а все, кто строились, в итоге получили бы большое число выходов, проездов и фасадных линий.

Сохранился протокол утверждения плана поселка: «Рассмотрев отношение Московской Губернской земской управы за № 494 и план дачного поселка «Видного», Строительное отделение нашло его составленным правильно... Вследствие сего Строительное отделение полагает: Упомянутый план утвердить и, по надлежащему засвидетельствованию, возвратить в Канцелярию Московского Губернского по Земским и городским делам присутствия, согласно отношению ея за № 2522, а дело кончить. Октября 8 дня 1903 года, Губернский Инженер, Губернский Архитектор, Старший Делопроизводитель».

В январе 1929 года с преобразованием Московской губернии в область и новым районированием дач поселок Видное (это наименование было перенесено на крестьянскую слободку) вошел в состав Ленинского района, образованного из пяти волостей Московского и Подольского уездов. В 1935 году, как известно, был принят Генеральный план развития Москвы. Тогда же принято решение о строительстве под Москвой большого коксогазового завода для обеспечения столицы дешевым топливом и выработки литейного кокса. Место для завода выбрали в Ленинском районе около Каширского шоссе, что и определило будущее Видного.

Строительство коксогазового завода началось в октябре 1937 года. Из разных уголков страны приехали опытные рабочие. Для жилья строителей были возведены деревянные бараки на так называемом Временном поселке. В самый разгар работ начавшаяся Великая Отечественная война приостановила строительство. В уже построенных помещениях разместились склады, и мастерские по ремонту боевой техники.

После победы над фашизмом строительство коксогазового завода было продолжено. А в 1949 году в трех километрах, за зоной зеленых насаждений, началось возведение рабочего поселка. Авторами проекта стали архитектор Б.В. Ефимович и инженер-конструктор А.М. Рузский. Центральные улицы поселка - Школьная, Садовая, Заводская, Радиальные и другие были застроены двухэтажными кирпичными домами оригинальной нестандартной формы. В эти же годы получила своё оформление Советская площадь. Были построены магазины, школы, поликлиника, детские ясли и сады, Дом культуры и другие общественные здания. Рабочий посёлок получил традиционное название Видное.

Первыми жителями посёлка стали строители и рабочие коксогазового завода. 2 апреля 1951 года завод дал первый литейный кокс и газ - дешевое голубое топливо стало поступать в Москву, а коксогазовый завод с каждым годом стал наращивать свои мощности. В месте с заводом рос и поселок. За время 50-х гг. поселок обрел свое неповторимое лицо: аккуратные улицы, утопающие в зелени деревьев двух-трехэтажные здания. Этим видновчане прежде всего обязаны бессменному в течение трех десятилетий директору МКГЗ Павлу Гаевскому и рабочему Тимофею Лемешко, много сделавшим для того, чтобы превратить наш город в город-сад.

Летом 1960 года в связи с образованием Большой Москвы были организованы пять районов лесопарковой зоны, непосредственно примыкавшие к Московской кольцевой автомобильной дороге и подчинённые Моссовету. Среди них - Ульяновский, созданный на базе упраздненного Ленинского и части Кунцевского районов. Центром нового района определён рабочий посёлок Видное. С апреля 1962 года по январь 1965 года Видное по подчинению входило в состав Пригородного (Московского) и Подольского совхозно-колхозных производственных управлений.

13 января 1965 года Указом Президиума Верховного Совета РСФСР поселок Видное получает статус города областного подчинения и становится центром вновь образованного Ленинского района. 60-80 гг. для города и района стали периодом бурного роста экономики и активного строительства.

Видное - один из городов Подмосковья , где традиционно много внимания уделяется вопросам образования, культуры и здравоохранения. Техническая оснащенность видновских школ не уступает столичным. В городе работают Школа искусств, кинотеатр, Дом культуры, детский городок, стадион, бассейн, балетные, театральные, литературная и другие студии. Медицинские учреждения располагают современным диагностическим и лечебным оборудованием. В городской больнице действует лазерный центр, оснащенный первоклассной аппаратурой. Земля нашего района богата историей и своими традициями. Но самое большое богатство это люди, которые живут и трудятся здесь. Благодаря им хорошеет и преобразуется ближнее Подмосковье.

В 1995 году городу Видное исполнилось 30 лет. В честь этого события возле кинотеатра "Искра" был установлен камень в память первостроителей Видного, а в 2000-м учреждено звание "Почетный гражданин Ленинского района". Позже оно было присуждено директору МКГЗ П.Ф. Гаевскому, озеленителю Т.И. Лемешко и скульптору О.А. Иконникову.

В 1997 году под Павелецкой железной дорогой пробит тоннель, благодаря которому исчезли многочасовые ожидания машин на переезде. В 2000-м повился новый для города вид транспорта - троллейбус.

Наш город задумывался его создателями как город-сад. Улицы-аллеи, дома, утопающие в зелени. И первостроители начали воплощать эту мечту в жизнь. С тех пор работа по благоустройству не прекращается. Заложена Аллея Славы, зажжен Вечный огонь в память о погибших в годы Великой Отечественной войны, открылся Историк-культурный центр Ленинского района. Особенно масштабной она стала в последние годы. В 2005 и 2006 годах Видное занял I место в областном конкурсе "Самый благоустроенный город" среди городов с численностью до 100 тысяч человек, а в 2007 году стал победителем Всероссийского конкурса среди малых городов России. Администрация поселения, городские службы при поддержке глав района прилагают большие усилия к тому, чтобы Видное подтверждал завоеванное им звание и становился еще краше.

Когда то на месте деревни Апаринки была пустошь, которая называлась Паринки. Впервые в 1651 году 25 октября она упоминается в писцовых книгах. этот день московский ловчий Афанасий Заболоцкий получил на Каширской дороге во владение "пустошь Паринку меньшую верхнюю да пустошь Паринку нижнюю с семью сельцами". Через четверть века здесь уже существовала деревня Паринки с двором боярским.

В 1678 году сельцо Паринки переходит к внуку Афанасия Заболоцкого - стольнику И.М.Заболоцкому, а от него в 1704 году - к его сестре Анне Михайловне, в замужестве Волынской, которой принадлежит лишь часть сельца, а другая часть находится в собственности И.А.Заболоцкого. Затем почти в течение 40 лет никаких письменных свидетельств об этом сельце нет и лишь в 1748 году появляется новая записать о том, что часть сельца Паринки - "дом господский да 9 дворов крестьянских" переходят от А.М.Волынской к полковнику Н.Н.Маслову, женатому на Устинье Андреевне, в девичестве Заболоцкой. А еще через два года свою часть сельца Паринки И.А.Заболоцкий также продает своей сестре Устинье Андреевне и ее мужу Н.Н.Маслову. Немного позже одним из владельцев земель вокруг сельца становится владелец с.Таболово князь Д.Ю.Трубецкой.

В 1815 году в документах неожиданно появляется новое название известного нам владения - имения Видное, Апаринки тож. 16 апреля 1815 года на имя государя Александра Павловича (Александра Первого) с прошением обращается поручик Порфирий Федорович Греков. В этом прошении было ничего не необычного, кроме одного - названия имения. В нем поручик сообщал, что 14 марта 1814 года скончался его родной дядя коллежский ассесор Алексадр Семенович Маслов, после которого осталось движимое и недвижимое наследство. Еще в 1748 году часть села Паринки принадлежало Николаю Никифоровичу Маслову. И теперь Порфирий Федорович сообщал, видимо, о смерти последнего прямого наследника рода Масловых. У покойного Маслова осталось два наследника: он - Порфирий Федорович, племянник, и вдова - Елизавета Михайловна. Им от покойного досталась определенная недвижимость. Право на наследство было рассмотрено в Московском надворном суде 2-го департамента. По суду вдове Маслова следовала седьмая часть наследуемого имения, а остальное наследовал племянник покойного - Порфирий Греков. По решению суда П.Ф.Греков был введен, в частности, во владение сельцом Видном, Паринки тож. Так впервые в документах появилось название Видное.

Сколько времени владел П.Ф.Греков сельцом Видное, Паринки тож, не установлено, как и то, каким образом сельцо перешло к другому владельцу. Но совершенно точно известно, что в 1838 году имение принадлежало коллежской асессорше Степановой. В каком году муж Степановой Андрей Петрович приобрел имение Видное, Паринки тож, пока не установлено. В 1852 г. в Москве издается удивительная книжка К.Нистрема "Указатель селений и жителей Московской губернии", в которой, в частности, говорится "Апаринки сельцо 2-го стана, Степановой Елисаветы Михайловны, крестьян 48 душ мужского пола, 43 женщины, 11 дворов, 21 верста от столицы, 23 - от уездного города, на Каширском тракте".

У Андрея Петровича и Елизаветы Михайловны был три сына: Владимир, Петр и Клавдий. В 1852 г., когда вышла книжка К.Нистрема, Елизавета Михайловная умерла и умер один из братьев - Владимир. А другой, Клавдий, в феврале 1852 г. по разделеной записи без всяких условий отдает своему брату губернскому секретару Петру Андреевичу "Видное, Апаринки тож" со всей "господскою усадьбою на той земле находящуюся, со всеми господскими строениями и заведениями, а мерою земли при том сельце... 260 десятин, 1153 сажени".

В 1861 году Петр Андреевич продает часть имения жене из дворян канцелярского служащего Александре Михайловне Тимошенко, которая владеет имением не долго - уже в июне 1865 г. она продает его жене коллежского секретаря Александре Петровне Павловой. В ноября 1878 года А.П.Павлова также продает с.Видное, Паринки тож за 40 000 рублей коллежскому асессору Андрею Никифоровичу Старикову, который владеет имение почти 10 лет, но в августе 1888 года он продает его за 57 000 рублей графине, жене генерал-майора Евгении Алесандровне Адлерберг. Муж Евгении Александровны Николай Александрович Адлерберг -представитель древнего рода. Один из его предков, примас Швеции Ола-ус Свебелиус (1624-1700) короновал короля Карла XII - непримиримого соперника Петра I. Его прабабушка, Юлия Федоровна, воспитывала детей императора Павла I, а позднее стала начальницей Смольного института. Дед Николая Александровича В.Ф.Адлерберг (1792-1884) был другом детства императора Николая I, позднее около 20 лет с успехом исполнял должность министра императорского двора и уделов.
Сам Николай Александрович проявил себя одинаково успешно и в качестве крупного чиновника Министерства государственных имуществ, и на военном поприще. Он участник русско-турецкой войны. За взятие вражеского ложемента и двухдневную оборону Шипкин-ского перевала 13 и 14 августа 1877 года был награжден орденом Святого Георгия 4-й степени. За мужество, проявленное во время турецкого штурма Шипки 5 сентября того же года, ему вручили золотую саблю. В 1884 году Николая Александровича производят в генерал-майоры "с зачислением в запас гвардейской пехоты".

Находилось это имени в Островской волости Подольского уезда Московской губернии, совсем рядом с Каширским шоссе. Всего в имении насчитывалось около 260 десятин земли, что было значительно меньше количества земли, принадлежавшей ей же в Тамбовской губернии. Зато имени имело прекрасный вид. Располагалось оно на холме неповторимым видом, оправдывая свое название - Видное. Оно буквально очаровывало своими красотами и привлекало внимание всех, кто его видел. Особый блеск имению придавал вековой тенистый липовый парк, чудная чуть ли не 400 саженей длиной аллея, проложенные рядом с ней дорожки, которые позволяли насладиться уединением.

Несмотря на красоту Видного и его окрестностей, графи еще в 1901 г. хотела продать свое имение и предложила приобрести его Московскому удельному округу за 120 000 рублей. Специальная комиссия описала имевшиеся в нем земли, постройки и имущество, но решила его не приобретать, считая цену завышенной.

Главный дом имения представлял собой двухэтажное кирпичное здание под железной крышей, насчитывающей 18 комнат. В доме было 47 окон, несколько кафельных голландских печей, одна унтермарковская печь и один камин. Пол первого этажа был паркетным, а на втором - простым. Второй дом также был двухэтажным: низ кирпичный, второй этаж - бревенчатый. Крыта крыта железом. В доме насчитывалось 7 комнат и кухня с русской печкой. В нем было 12 окон и терраса.

Кроме того, в имении имелись конюшня, каретный сарай и деревянные крытые железом службы, две оранжереии домик сторожа. В имении находилось 10 коров и лошадей. В 1915 году сохранялся даже колоков, собиравший когда-то крестья на барщину.

Существует легенда, которая связана с прудом, вырытым в виде сердца (данный водоем существует и по сей день хотя и в запущенном виде): Однажды к хозяйке имения приехал молодой родственник с любимой девушкой. С ней он целыми днями гулял по окрестным лесам, а в жаркие дни они купались в живописном пруду. Во время одного из купаний девушка утонула. Все тяжело переживали случившееся. А юноша в память о своей любимой попросил придать пруду форму сердца. На полуострое, делившем водоем надвое, посадили деревья, обнаженные корни которых спускались в воду. И, когда их освещало солнце, казалось, что это вытекает кровь из разорванного сердца.

Дыдылдино, которое более чем за четырехсотлетнюю историю своего существования было и деревней, и селом, сегодня входит в черту города Видное. Точно происхождение названия Дыдылдино неизвестно. Исследователи предполагают, что село стало так называться или от неканонического личного имени Дыдылда (то же, что Дылда), или от фамилии Дыдылдин.

По сведениям, сохранившимся в писцовых книгах за 1627 г., в с.Дыдылдино значится деревянная церковь во имя Илии Пророка, о которой уже в то время было написано, что она «ветха, обвалилась». А из книг Патриаршего казенного приказа мы узнаем, что в 1631-1632 гг. в селе была построена новая церковь во имя того же пророка. И вновь возведенная церковь, и все село в XVII и первой половине XVIII века были вотчиной Вознесенского девичьего монастыря. Женская обитель, по приданию, был основана в начале XV в. женой Дмитрия Донского Евдокией Дмитриевной. Располагался монастырь у Спасских ворот Кремля.

Еще во времен основательницы обители соборный Вознесенский храм стал местом упокоения лиц женского пола из царствующей фамилии. В соборе находились могилы великих княгинь, жен царя Ивана Грозного, начиная от Анастасии Романовны и кончая Марией Федоровной – матерью убитого в Угличе царевича Дмитрия. Здесь же находились могилы цариц, жен царей из дома Романовых. Последнее захоронение датировано 1731 г. Тогда в нем похоронили племянницу Петра Великого (дочь сводного брата царя Ивана Алексеевича) Прасковью Ивановну. Монастырь был полностью разрушен в 1929 году.

В клировых ведомостях Дыдылдинской церкви за 1893 г. говорилось, что в 1745 г. в селе была выстроена новая деревянная на каменном фундаменте под железной крышей холодная с колокольней церковь. Но освящена она была как Богородице-Рождественская. Почему храм был переосвящен, из найденных документов установить пока не удалось. В Российском государственном архиве древних актов сохранился межевой план 1767 г., на котором было указано и местоположение этого нового храма. Церковь была окружена кладбищем. Следует отметить, что и сегодня на древнем кладбище неплохо сохранилось несколько захоронений конца XIX – начала XX века. К моменту строительства нового храма в 1745 г. село Дыдылдино с прилежащей к нему деревней Пуговичино значилось в Ратуевом стане Никитского уезда Московской губернии и состояло в ведомстве Государственной коллегии экономии. Тогда в селе проживали 85 душ мужского пола.

Новая церковь служила своим прихожанам несколько десятилетий, но постепенно и она обветшала. Менее чем через сто лет храм стал очень остро нуждаться в ремонте. О его необходимости с горечью говорилось в рапорте на имя митрополита Московского и Коломенского Филарета, направленном в декабре 1830 г. благочинным с.Остров священником Никифором (Багряцким), в котором он, в частности, подчеркивал: «Ведомства моего села Дыдылдино Богородице-Рождественская церковь состоит в ветхости: теча из купола ее проходит не только трапезе по обеим передним углам, в церковь по всем четырем углам, но и в самом алтаре на стену, разделяющую оный с церковью…». Исходя из документов, которые находятся в Центральном историческом архиве Москвы, в 1832 г. все ветхости «суммой доброхотнодателей с употребление на сие и кошельковой (деньги храма)…» были исправлены. В церкви еще более пятидесяти лет возносились молитвы к Богу.

Приход Дыдылдина был бедным. Об этом свидетельствуют данные за разные годы XIX века. Именно «за бессилием» своим прихожане не могли отремонтировать свою церковь в 1830 г. В 1869 г. староста Сухановской волости, описывая состояние села, сделал вывод, что общий характер жизни крестьян в Дыдылдине – «бедность, переходящая в нищенство».

Спустя четверть века положение в с.Дыдылдино мало чем изменилось. В частности, в «нижайшем прошении» в декабре 1894 г. на имя митрополита Московского и Коломенского священноцерковнослужители, церковный староста и прихожане с.Дыдылдино, прося благословления на строительство нового храма, писали, что деревянная церковь требует ремонта, а средств на это нет, «потому что приход наш малочислен (душ мужского в настоящем году числится 162, а женского 169) и состоит из одних крестьян – людей небогатых».

Именно тогда по промыслу Божьему произошло своего рода чудо. Судьба сделала жителям Дыдылдина неожиданный подарок. Вдруг появился человек, который «видя крайнюю нужду и скудность, решился единолично взяться за это святое дело». Он предложил на свои средства построить в приходе вместо ветшавшей деревянной церкви новый каменный храм. Это был кандидат коммерции, служивший директором конторы Саввы Морозова и Ко Иван Андреевич Колесников, купивший небольшое имение в сельце Пронино данного прихода. Причем И.А.Колесников, как говорилось в прошении, «намерен произвести постройку храма без всякого промедления или остановки в чем-либо, в самом удобном и приличествующем месте для построения храма». Благословение на строительство нового храма было получено.

Новый каменный храм в честь Донской иконы Божией Матери, как того пожелал И.А.Колесников, был заложен 6 июня 1895 г. Через год – 30 августа 1896 г. он был освещен. Освящал сам митрополит Московский и Коломенский Сергий. Ему сослужили наместник Чудова монастыря, ключарь храма Христа Спасителя, благочинный села Захарьина и местный священник о.Алексей Голубев. Пел хор певчих Чудова монастыря. Для жителей Дыдылдина это был большой и светлый праздник. На богослужении присутствовало множество народа из соседских имений и окрестных сел. Были и гости из Москвы. Как писали «Московские церковные ведомости», все собравшиеся прибыли «полюбоваться на новый храм, который в архитектурном отношении заслуживает внимания. Храм, хоть небольшой, но для прихода вполне достаточный… отличается изяществом, с обилием света, который падает преимущественно сверху…» В храме был установлен сосновый иконостас, окрашенный в палевый цвет и украшенный золоченой резьбою.

Царские врата были резными, вызолоченными, на них изображение четырех евангелистов, а в середине находился образ Благовещения. Художником Стороженко были также написаны прекрасные иконы, украсившие иконостас. Представляли интерес и все предметы для церковного служения в храме. Священнические служебные сосуды были серебряные – вызолоченные. Такими же серебряными и вызолоченными были наперсный крест и дарохранительница. Верхняя сторона обложки святого Евангелия также была серебряной – вызолоченной, на ней были изображены четыре евангелиста, а в середине образ Вознесения Господня. Нижняя крышка была обложена малиновым бархатом с серебряными вызолоченными наугольниками. Все эти предметы, как и все церковные, включая полное священническое и дьяконское облачения, были подарены храму все тем же И.А.Колесниковым.

Стараниями жены И.А.Колесникова Ксении Федоровны при храме в Дыдылдине в 1898 году была открыта церковно-приходская школа. Ксения Федоровна понимала, что местные ребятишки «не имея ни теплой одежды, ни обуви» не могли посещать другие школы. В школе кроме класса была квартира из двух комнат с кухней для учительницы. На средства К.Ф.Колесниковой была приобретена и вся обстановка для школы: парты, мебель, шкаф для книг, классные пособия, книги и прочее. В память митрополита Московского и Коломенского Сергия, почившего незадолго до открытия школы, она стала именоваться Сергиевской. О том, как крестьянские дите стремились к знаниям, свидетельствуют итоги 1899 учебного года. Из двадцати двух учеников девять школьников окончили год «на отлично». До сегодняшнего дня здание школы не сохранилось. К сожалению, об Иване Андреевиче Колесникове и о его жене Ксении Федоровне ничего больше не известно. Но имена этой семейной четы, подарившей бедному селу прекрасный храм, который мог бы украсить любой город, и хорошую школу, должны остаться в памяти его жителей и их потомков.

Возведенный в 1896 г. храм в Дыдылдине действовал до начала тридцатых годов прошлого века. Потом его сначала закрыли, а затем просто бросили на произвол судьбы. Сведениями о том, как жили в Дыдылдине люди и что происходило с храмом в Дыдылдине в 20-е годы XX века, мы пока не располагаем. Но сохранились документы о его закрытии. В связи с тем, что дыдылдинские церкви (одна деревянная, а другая каменная) фактически были закрыты уже в 1930 г., 27 марта 1923 г. президиум исполкома Ленинского райсовета принимает решение «согласиться с решением граждан сельского Совета об использовании каменной церкви под колхозный клуб, а деревянную разобрать для использования лесоматериала на ремонт школы и избы-читальни». Все соответствующие документы был направлены в Мособлисполком, который на своем заседании 14 марта 1933 года поддержал решение исполкома Ленинского райсовета, а также предложил верующим использовать действующую церковь, расположенную на расстоянии одного километра (правда, какая это была церковь, в документе не указано).

Через несколько дней, 21 марта 1933 г., Комиссия по вопросам культа при Президиуме Мособлисполкома направила соответствующую выписку Ленинскому райисполкому, в которой ему предлагалось объявить группе верующих постановление о закрытии двух церквей в Дыдылдине. С течением времени кирпичный храм оказался в запустении. На его разрушенной кровле даже выросло дерево. В советское время село стало деревней.

Новая страница жизни Дыдылдина началась 16 марта 1992 года. В ответ на холдатайство группу православных верующих власти разрешили открыть храм. Восьмого июня того же года его настоятелем был назначен отец Владимир (Быков). Потребовались годы неустанного труда всего причта, чтобы восстановить разрушенную святыню. Первая служба в обновленном храме состоялась 14 октября 1992 года. Об этом событии писала районная газета: «Через дырявую крышу шел снег, а священник отец Владимир на коленях служил молебен Покрову Божией Матери». Настоятель служил с верой, что духовная жизнь в храме возродится, а в свободное от службы время вместе с другими верующими и приглашенными рабочими сам участвовал в создании иконостаса.

Как и сто лет назад, возрождению способствовали благодтворители. Одним из них был директор СУ-450 Александр Иванович Чапин. Более чем десятилетний труд по восстановлению храма увенчался его Великим освящением. 10 апреля 2005 года архиепископ Можайский Григорий освятил храм в честь Илии Пророка. А вскоре, в сентябре того же года, отец Владимир, положивший много трудов на возрождение храма, по личному прошению был переведен в Саввино-Сторожевский монастырь в Звенигороде, где принял постриг с именем иероманаха Амвросия. Настоятелем храма стал священник Николай Третьяков, который продолжает труды своего предшественника.

Когда всесильный князь А.Д.Меньшиков попал в опалу и был сослан в Березов, пожалованная ему еще в 1706 г. Петром I Ермолинская волость вновь перешла в дворцовое ведомство и была приписана к императорской сводной конюшне, находившейся в соседнем селе Пахрино. В 1737 году кабинет-министр А.П.Волынский приказал построить на земле с.Ермолино скотный двор на 200 голов с тем, чтобы навоз с него использовать для удобрения государевой пашни. Но когда государевы люди ознакомились с местностью, то оказалось, что для содержания стада недоставало пастбищю В это время в России велись работы по выполнению высочайше утвержденной "Инструкции о приведении конских заводов в лучшее состояние и о размножении оных". Тогда и было принято решение о строительстве здесь конного заводана 100 лошадей, пасти летом которых можно было и на отхожих пастбищах.

Пока крестьяне Ермолинской волости возводили две теплые стоялые конюшни, жилые строения для их служителей, караульную избу, пять житниц для хранения зерна, в основном овса, сараи для запасов сена, в Москве были собраны из дворцовых волостей 200 юношей в возрасте от 15 до 20 лет, которых обучали уходу за лошадьми.

Когда строительство в Ермолино завершилось, по приказу обершталмейстера князя А.Б.Куракина сюда с Павшинского дворцового конного завода были переведены 116 лошадей. Управлять новым заводом было поручено смотрителю Пахринской сводной конюшни Христиану Сенку, шведу по национальности, ранее служившему при Остоженской дворцовой конюшне.

Вначале коней обслуживали конюхи, обученные в Москве, а со временем в число служителей Пахринской конюшни и Ермолинского завода стали набирать и местных крестьян "с зачетом в рекруты", т.е. вместо армейской службы. В 40-е годы на Ермолинский завод определены конюхами П.М.Седов из д.Авдотьино, Трофим Семенов из д.Павловской, трое братьев Разуваевых из с.Юсупово, Иван Афанасьев из д.Белеутово, а Иван Афанасьев и Гаврила Егоров из с.Ермолино взяты на Пахринскую конюшню в каретники, Ефим Петров из д.Калиновка - в колесники и т.д.

Все они при вступлении в должность приносили присягу с целованием креста, им выдавалось жалование, казенные зеленый камзол, кафтан красного цвета, сапоги, перчатки и даже галстуки, ибо как писал Сенк, "они часто посылаются для препровождения в Санкт-Петербург ко дворцу Ее Императорского Величества лошадей". Никольская церковь в с.Ермолино

В их обязанности входило содержание лошадей в чистоте и опрятности, жеребых кобыл размещать отдельно и "зимою холодной водной не поить, а приготовлять ее с вечера и держать на конюшне в чашах", "поступать с лошадьми ласково, суровости, крику и особливо побоев не употреблять" под страхом наказания. Приплодные жеребята в однолетнем возрасте отделялись от кобыл, им присваивался индивидуальный номер, который вместе с гербом России и заводским клеймом наносился на левую лопатку. Летом их пасли в полях и содержали под временным навесом, а зимой регулярно выпускали на конюшенный двор, чтоб они могли определенное время побегать на свежем воздухе.

Двухлетних жеребчиков отправляли на Пахринскую конюшню, где их обучали езде в цугах по 6-9 коней, обычно подбираемых по масти, иль ходить под седлом. Кобылок же оставляли для пополнения стада или продавали.

Основную часть шата завода в 30 служителей составляли стряпчие конюхи, непосредственно обслуживавшие лошадей, а также кузнец, каретник, коновальный подмастерье и писарь. В 1774 году на заводе числилось 155 лошадей. Завод, как и крестьяне Ермолинской волости, в которую кроме села входили деревни Жуково, Калиновка, Сапроново, Петрушино и Федюково, были приписаны к Пахринской конюшне.

Крестьяне волости обязаны были бесплатно обрабатывать десятинную пашню, вести посев, уборку и обмолот урожая и, главное, обеспечивать конюшню и завод кормами. Для содержания на них лошадей, ежегодно заготавливалось свыше 64 тыс. пудов сена, в т.ч. 14 тыс. в дворцовых селах Коломенское, Остров и Беседы. Но и этого было мало. Куракин просил императрицу Елизавету Петровну приписать к Пахринской конюшне села Остров и Беседы с деревнями, но дворцовая контора сочла, что делать этого нельзя, т.к. "из сел и деревень завсегда в Москву наряд и высылка бывает крестьян на всякие дворцовые работы как пешие, так и с лошадьми немалое число, к тому же на собираемые с тех сел и деревень дворцовые доходы употребляются на приготовление при обиход Ее Императорского Величества столовых и других припасов нужнейших".

Завод просуществовал до 1812 года, в октябре которого французы его сожгли, как, впрочем, и Пахринскую конюшню. Но если последнюю по указу императора Алексадра I восстановили, то Ермолинский завод восстановлекнию не подлежал, а остатки его имущества были перевезены в Пахрино.

Ко времени крестьянской реформы в с.Таболово, кроме церкви, дворов церковного притча церковнослужителей, господского дома с тремя десятками дворовых людей обоего пола, насчитывалось всего 11 крестьянских дворов с 19 мужскими душами, располагавшихся по другую сторону большого пруда. Рядом с селом находилась мельница, построенная еще в 1742 году князем Д.Ю.Трубецким. Владела селом в то время коллежская советница Н.А.Мельгунова, которой наиболее зажиточные крестьяне выплачивали оброк, а остальные несли барщину.

Основные условия перехода крестьян "на волю" определялись Уставной грамотой. Первоначально помещица составила ее без участия крестьян, но когда 2 августа 1861 года мировой посредник прибыл в село и, собрав крестьян, предложил им подписать грамоту, они с некоторыми ее положениями не согласились и от подписания грамоты отказались, выдвинув ряд своих условий.

Помещица вынуждена была переработать документ с учетмо пожеланий крестьян. В соответствии с новым текстом грамоты на 19 ревизских душ в надел было выделено 62,5 десятин земли, в том числе 3 - под усадьбы крестьян, 39 - пашни, 4 - чистой и 1,5 - покосов по кустарникам и 12 - кустарника. За предоставленную землю уже не крепостные, а временнобязанные крестьяне с начала 1862 года должны были выплатить помещице 1108 рублей в течение 49 лет. При этом было оговорено, что водопой и рыбная ловля в пруду оставались за помещицей. В ее же собственности отошла вся оставшаяся от надела земля, а также мельница, растущие по оврагам дубы, крупные саженные березы по берегам пруда и березовые аллеи. В Подворной переписи 1869 года отмечено, что дворы крестьян расположены в один посад, отделенный от пруда лугом, а сами крестьяне "живут очень посредственно". Многие их них дома проживали лишь летом, а зимой извозничали в Москве на своих лошадях или нанимались в кучера, работы на фабриках.

Крестьянин Борис Степанов в своем доме имел небольшое колесное заведение. В 1872 году рядом с церковью было построено деревянное здание земского начального училища.

Вскоре помещичью землю приобрел московский купец Иван Егорович Гаврилов. Он, а после его смерти сын Иван, основали и постянно ее благоустраивали. К 1917 году она состояла из трух двухэтажных дач, одна из которых была деревянной, вторая - смешанной, а третья - каменной, со сводчатым подвалом для хранения до тысячи мешком корнеплодов.

Недалеко от них находились каменные коровник на 30 голов, две конюшни на 30 лошащей и птичник, а также каретный сарай, в котором помещались таранс, шарабан, дрожки беговые, коляска и пролетка парная, три линейки, четверо выездных саней и 13 дровней. Тут же стояли молочная и два каменных сарая, где хранили различные сельхозмашины: 9 одно- и двухконных плугов, косилки, сеноворошилка, конные грабли, жнейка, сеялка, веялка и сортировка. К скотному двору примыкали пристройки - деревянные жилые помещения: квартиры управляющего, рабочих и кучеров, кухня.

Кроме того, в усадьбе имелись каменный амбар для хранения зерна, пристроенная к нему прачечная, квартирак садовника, два ледника каменных, деревянная баня, каменная рига, пять сараев для хранения сеня. При даче в саду находились летняя кухня и лтнее помещение для рабочих, дровяной сарай, оранжерея, теплица, грунтовой сарай и цветоынй фонарь с тремя тысячами цветочных горшков разной величины и 160 парниковыми рамами. Здесь же располагалось помещение для диких зверей с железными решетками и квартира егеря. На пруду имелась купальня и лодочная пристань.

Ко времени октябрьских событий в имении содержалось 7 лошадей и столько же коров, телка, 2 быка породистых, 2 свиньи, 11 овец, 21 голова кур, индеек и гусей. Заведовал всем хозяйством управляющий - крестьянин с.Остров Василий Семенович Захаров, имевший в Острове каменный двухэтажный дом с торговым помещением, но проживавший с семьей в усадьбе. В его островском доме с конца 1917 года разместился Островский волостной комитет, а затем местное общество потребителей и изба-читальня. В середине 1926 года этот дом официально муниципализирован. Сам Захаров протестовал, но безрезультатно.

Имение ж сначала передано в распоряжение Сухановского волостного земельного комитета, а затем по договору с последним занято Московским городским продовольственным комитетом Совета рабочих и крестьянских депутатов. По распоряжению Сухановского ВИКа бык из стада имения передан в стадо крестьян д.Спасской, а свиньи и три овцы зарезаны для продовольственных нужд.

Согласно акту возник совхоз "Таболово", который в 1920 г. включен вместе с совхозами "Горки", "Расторгуево" и "Авдотьино" в Горкинскую группу совхозов.

Земли современного села оказались зажатыми с юга многоэтажками г.Видное, с сеера кольцевой дорогой. Само село с давних пор делится безымянным оврагом на две части: западную и восточную. Сейчас по оврагу проложено новое Каширское шоссе, в связи с чем снесена 12 дворов, жители которых переселены в г.Видное. Основу восточной части оставляют два порядка обычных деревенских домиков, расположенных по обе стороны центральной улицы. Со стороны города темно-зеленым пятном выделяются декоративные ели, высаженные около здания, в котором до 1979 года размещался Горкинский сельский совет, а ныне ютится филиал районной библиотеки.

Основал Тарычево князь Иван Петрович Львов 1627 году. Ранее он владел частью с.Булатниково и по любовному соглашению с другими владельцами села булатниковская земля была поделена между ними. На долю княза достались пустоши Тарычево, Ушаково, Долматово тож, Черепово, Черениха тож, а также часть земель за речкой Журавенкой, примыкавших к крестьянским усадьбам села. "За князем И.П.Львовым, - записано в писцовой книге 1627 г., - деревня, что было пустошь Тарычево на овраге, селится вновь, ставят двор помещиков да дворы крестьянские Микитки Семенова, Евдокимки Типофеева, Ивашки Исаева, что он перенес из села Булатникова". Из более поздних документов видно, что дворы эти князь поставил в западной части нынешнего села, там, где находится церковь, а ближе к речке Битце (по-старому Обитце) находилось Воробьево селище, т.е. место, на котором в дневности стояло какое-то селение. Всей земли за князем числилось около 80 десятин. Осваивая земли, князь расширяет деревню, и в 1646 году в ней кроме двора вотчинника, в котором жили два дворовых человека, стояли двор деловый людей с шестью мужчинами и шесть крестьянских с 14-ю.

Дочь князя Марию Ивановку выдали замуж за близкого к царю Алексею Михайловичу боярина, дворецкого и оружейничего Богдана Матвеевича Хитрово, а Тарычево дано ей в приданное. Состоятельный боярин продолжает обустройство деревни, ставит здесь деревянную церковь во имя Рождества Пресвятой Богородицы, и она становится селом. По периписи 1678 года за боярином значится село Рождественное, Тарычево тож с двором вотчинника и охотным двором, в которых жили служивые да конюхи крепостные люди, деловые и охотники крепостные же, да русские и иноземцы литовского полону люди". В заовражной части за ним же числилась деревня Тарычево, в которой насчитывалось уже 26 крестьянских и бобыльских дворов с 139 жителями мужского пола.

Богдан Матвеевич скончался 27 марта 1680 года, а в скоре после его смерти боярыня Мария Ивановна отдала Тарычево в приданое за своей племянницей княжной Настасьей Степановной, вышедшей замуж за стольника князя Ивана Юрьевича Трубецкого.

В 1703 году село по купчей перешло к князю Федору Юрьевичу Ромадановскому, пользовавшемуся неограниченным доверием Петра I. В отказной книге отмечено, что к этому времени в селе была поставлена мельница на речке Обитце, а рядом с ней "две сажелки рыбных, а вниз от той мельницы и сажелок пашни на 200 сажен, да по дороге, что ездят в Екатерининскую рощу, пашни на 100 сажен, да луг повыше мельницы на 150 копен".

Однако в самом селе заселенными оставались всего четыре двора крестьянских, а "иные владельцы, - помечено в переписной книге 1704 года, - живут с братьями и свойственниками за скудностью и за бедностью". в 1709 году в Тарычеве вновь появился двор вотчинника с конюшней, но люди еще не были поселены, да двор приказчика и охотный двор с четырьмя скотниками, да девять крестьянских дворов с 22 мужскими душами. Еще восемь крестьянских дворов стояли пустыми, а владельцы их кто умер, кто взят в солдаты, а некоторые сбежали.

После смерты Федора Юрьевича село продолжил застраивать его сын Иван Федорович, как и отец носивший звание ближайшего стольника. В 1722 году Иван Федорович, выда дочь свою княжну Екатерину Ивановну замуж за графа Михаила Гавриловича Головкина, отдалш Тарычево в приданное за дочерью. Присутствовавший на их свадьбе Петр I "распоряжался кушаньем и подносил вина почетнейшим гостям".

Головкины владели селом почти двадцать лет. Им в селе принадлежал господский дом с обширным садом, в котором жили более трех десятков дворовых дюдей, мельница о двух поставах, три господских пруда с рыбой. В 67 крестянских дворах насчитывалось 473 жителя, обрабатывавших более 250 десятин пашни. Несколько молодых крестьян села были взяты в громадный господский дом, находившийся на Васильевскомп острове на берегу реки Невы в северной столице, где служили лакеями, поварами, портными, музыкантами.

Однако при восшествии на престол императрицы Елизаветы граф попал в опалу и был сослан, а имения его и все имущество отписаны на императрицу. По данным конторы конфискации с села Тарычево кроме денежных доходов в 40-х гг. получали ежегодно 481/2 баранов, 144 куры русских, 1470 яиц. Самой Екатерине Ивановне импратрица предложила остаться при дворе и сохранить ей звание статс-дамы, как "непричастной к преступлениям мужа".

"На что не почести и богатство" - ответила графиня императрице, - когда не могу разделить их с другом моим? Одна спмерть может только разлучить нас". Она добровольнго последовала за мужем в суровую Якутию, где и пробыла до его смерти в 1755 году. "Графиня... примерною любовью к мужу и твердостью духа обессмертила имя свое в течестенной истории", отмечено в "Словаре достопамятных людей Русской земли", напечатанном в 1836 году. После смерти мужа она перевезла тело его в Москву. Императрица Елизавета, узнав о возвращении Екатерины Ивановны и ее бедственном материальном положении, 14 марта 1759 года подписала именной Указ правительствующему сенату. "Всемилостливеше пожаловали мы, - говорилось в нем, - вдове графине Катерине Головкиной по смерть ее из отписных мужа Михаила Головкина деревни собственные отца ее князя Романдовского оставшиеся за раздачами, а именно... в Московском уезде село Богородицкое, Рожай тож, село Рождественское, Тарычево тож со всеми к оным селам деревням принадлежащими землями и угодьями". Одновременно ей возвращено и придворное звание.

Историческая справка

ГОРОДСКОЕ ПОСЕЛЕНИЕ ВИДНОЕ